Ukko-Pekka

Укко-Пекка, так его называли. (Укко – верховный бог в карело-финской мифологии, бог-громовержец). Да-да! Как самый мощный финский паровоз, H1. Как самую известную финскую винтовку, М-39. Активист (член партии активного сопротивления), политический заключенный при царизме, первый Регент (глава) независимой Финляндии, один из ведущих политиков страны, Президент (1931-1937), человек, отменивший «сухой закон», продавивший антикоммунистические поправки и остановивший националистические выступления Лапуаского движения…. Его деятельность была необычайно плодотворной, заслуги перед страной – неоценимы. О нём не слишком много писали до распада СССР, как в Союзе, так, в угоду конъюнктуре, и в Финляндии. При этом, он был и остаётся настоящим образцом патриотизма. Знакомьтесь – Пер Эвинд Свинхуфвуд!

Per Evind Svinhufvud, 15.12.1861 - 29.02.1944

Он родился в небольшом поместье Rapola недалеко от Тампере, происходит из старинного шведского рода; предок его, лейтенант каролинеров Пер Свинхуфвуд, перебрался в Финляндию после Северной войны, получив поместье за отличную службу. Свинхуфвуды были жалован дворянством в 1574 году. В шведском рыцарском матрикуле род Svinhufvud av Qvalstad значится под номером 145, а в финском - под номером семь. 

В 1867-м году, после гибели в греческом архипелаге отца Пера Эвинда – капитана дальнего плавания, самоубийства его деда и продажи за долги поместья, мать Пера, урожденная Ольга фон Бекер /Olga von Becker, 1836-1921/ перебирается с дочерью Матильдой /Mathilda Svinhufvud av Qvalstad, 1860-1941/ и сыном в Хельсинки, где устраивается конторщицей в Общество ипотечного кредитования /Suomen hypoteekkiyhdistys/, в одиночку занимаясь воспитанием детей.

Первым учебным заведением для Пера Эвинда стал Нормальный лицей Хельсинки, куда он поступил в восьмилетнем возрасте. Это было непростое время для финской автономии – развивающееся стремительными темпами национальное самосознание финнов пытались душить; Сенат, под председательством представителя шведского меньшинства Йохана Норденстама /Johan Mauritz Nordenstam, 1802-1882/, который М. Бородкин образно называл «сенатом викингов», рассматривал предложение о закрытии Лицея, а Председатель комитета по образованию барон фон Котен /Casimir von Kothen, 1807-1880/ и вовсе считал все классические гимназии Великого княжества совершенно лишними – довольно, мол, с финнов и реальных школ. Наверное, именно тогда в маленьком Пере проснулся дух сопротивления, тот самый дух, который мы называем SISU. В лицее преподавание велось на шведском языке, Свинхуфвуды – этнические шведы, однако, при поступлении мальчик указывает родным языком финский!

В 16 лет Пер Эвинд поступает в Императорский Александровский университет Хельсинки, и в 1882-м выпускается магистром философии, специализируясь на истории Финляндии, России и Скандинавских стран. Его преподавателем в университете был Ирьё-Коскинен /Yrjö Sakari Yrjö-Koskinen, 1830-1903/, яркий представитель фенноманов, профессор, историк и писатель, председатель Финляндской партии (старофинны, конституционалисты). Параллельно он защищает кандидатский минимум по правоведению (кандидат обоих прав). Юриспруденция увлекла его, и Пер Эвинд поступает на службу в надворный суд Турку. Здесь, во время работы помощником лагмана Густава Свинхуфвуда, он знакомится с Эллен Тимгрен, внучкой судьи, и в 1889-м году сочетается с ней законным браком.

Alma Ellen Svinhufvud (o.s. Timgren), 23.12.1869 - 24.08.1953)

У них было шестеро детей – в те времена рожали много, и, несмотря на то, что родители между собой говорили исключительно по-шведски, дети росли в финноязычной среде, считая родным языком финский, и учились в финских школах. Как видим, для того. чтобы быть финном, вовсе не требуется менять имя или фамилию. Здесь же отметим, что Эллен Сивинхуфвуд не занималась политикой – она была прилежной женой, любила расписывать фарфор и шить, воспитывала детей, впрочем, активно поддерживая Marttaliitto /союз женщин - общественная организация/ и Lotta Svärd. А когда Пер Эвинд был сослан в Сибирь – отправилась в ссылку вместе с ним. Но об этом позже.

Семейное фото, 1905 год.
Фото: www.svinhufvudmuistosaatio.fi

Дюжим – вот каким он был по сложению. Высокий, крепкий, увлекался стрельбой и охотой, был активным членом отряда самообороны – после Февральского 1899 года манифеста о «русификации» Финляндии такие отряды стали возникать по всей стране, маскируясь под спортивные, лыжные, охотничьи и стрелковые общества. Под стать внешнему виду был и характер – прямолинейный, неуклонный в своем стремлении отстаивать торжество закона, неуступчивый и страстный.

В 1892 году Свинхуфвуд с семьей вновь перебирается в Хельсинки – он получает должность в сенатской комиссии по законодательству, где занимается подготовкой широкомасштабной налоговой реформы. Начинается и его политическая карьера – в 1894-м Пер Эвинд принимает участие в Сейме как представитель дворянского сословия. На Сейме проявилась и его гражданская позиция – он выступал защитником статуса финского языка, проявив себя последовательным фенноманом. В 1902 году он возвращается в надворный суд Турку на должность асессора, планируя себе карьеру уездного судьи. Но политическая ситуация в Великом княжестве изменилась, и Пер Эвинд окунается в политическую борьбу. Да и излишне прямолинейного противника российской власти осторожные чиновники вытерпеть не могли – Свинхуфвуда уволили из суда 23 февраля 1903, после того, как и он отказался отозвать свое обвинение против губернатора Кайгородова за его приказ, повлекший противоправные действия казаков. Пер Эвинд продолжил карьеру в качестве адвоката, вновь перебравшись в Хельсинки.

Надо сказать, что с началом реакции Свинхуфвуд последовательно и жестко выступает за торжество закона, против ущемления прав и свобод финнов, за сохранение финляндской конституции, что со временем привело к открытому конфликту с российскими властями. В то время в стране наиболее активно действовали две партии – «активисты» - сторонники активного сопротивления российской власти, включавшего и вооруженную борьбу, и «традиционалы», стремившиеся добиться торжества справедливости легальными, законными средствами. Будучи членом движения активного сопротивления, Свинхуфвуд тем не менее ставил во главу угла торжество закона, что делало его сильной политической фигурой, способной сплотить нацию. И Свинхуфвуд заявил о себе участием в 1905 году в процессе над активистом Леннартом Хохенталем /Lennarth Hohenthal, 1877-1951/ - убийцей прокурора сената Элиэля Сойсалон-Сойнинена /Eliel Soisalon-Soininen, 1856-1905/.

Будучи адвокатом обвиняемого, он превратил процесс в политический, построив защиту на том, что убийство в данном случае – акт, направленный на борьбу с тиранией. Прокурор, по его мнению, не выполнял свои обязанности перед народом, не выступал против политики «русификации» Финляндии и принятия новых законов, что, как заявил на суде Свинхуфвуд, являлось его главнейшей обязанностью, как главного лица страны, стоящего на страже закона. Хохенталь отказался признать себя виновным, а 10 октября 1905 года и вовсе бежал из тюрьмы, воспользовавшись помощью активистов, в частности, Александры Зеттерберг /Alexandra Charlotta Zetterberg, 1872-1928/, вскоре ставшей его женой. Думаю, в контексте с этой историей стоит вспомнить и отца Леннарта; настоятель Клас Эмиль Хохенталь был одним из немногих священнослужителей Финляндской церкви, открыто отказавшихся зачитывать текст Февральского манифеста в церкви.

Свинхуфвуд участвовал в деятельности тайного общества под названием «Кагал», лидер которого, сенатор Лео Мехелин, в 1905 году предложил его кандидатуру в создаваемый им новый, "конституционный", сенат, однако, кандидатура Свинхуфвуда была отклонена императором. В следующем году, после известного октябрьского манифеста императора «О правах и свободах» сенат отменил очередной сейм (сословный орган), приступив к формированию нового, однопалатного, парламента (гражданского органа). Пер Эвинд Свинхуфвуд в 1907-м в рядах партии младофиннов и при поддержке социал-демократов стал депутатом и первым спикером нового органа власти. Почему же СДП вдруг прониклась любовью к откровенно «правому» политику? Все просто – Свинхуфвуд последовательно выступал против русификации, за отделение от России, был непримиримым борцом с режимом, что импонировало социалистам. Внутренние противоречия, полагали они, можно будет решить позже. 

Члены Парламента, 1907 год. П.Э. Свинхуфвуд в центре.

Фото: www.helsinkikuva.fi

Первый состав парламента проработал всего год и был распущен указом императора от 6 апреля 1908 года. Поводом стал вотум недоверия, вынесенный сенату по результатам проведенных парламентских слушаний – депутаты остались неудовлетворенными пассивной реакцией правительства на проводимые российской Думой консультации по финляндскому вопросу. 

О парламентской чехарде мы упоминали в прошлых рассказах, теперь же хотелось лишь отметить активность и последовательность Пера Эвинда Свинхуфвуда. В приветственной речи по случаю начала работы нового состава парламента он обвинил российское правительство в незаконном вмешательстве в дела Финляндии. Он, в частности, заявил:

«Парламент Финляндии приступает к своей работе в условиях, когда сознание финского народа омрачено осознанием того, что при освещении Финляндских вопросов Верховному правителю по-прежнему соблюдается порядок, который несовместим с финляндским законодательством и практически разрушителен»  

На первый взгляд, ничего крамольного, однако, это заявление – прямой выпад против представителей российской власти в Финляндии. Ввиду такого откровенного демарша Император вновь распустил парламент.

Свинхуфвуд последовательно избирался спикером и в следующих составах парламента. В 1910 году он вновь стал причиной роспуска, отказавшись объявить о новых предложениях центральной власти, опирающихся на российское законодательство – о военных миллионах (штрафные санкции для Великого княжества за отказ от службы в российской армии).

В 1913 году он сам предостерег СДП от того, чтобы поддерживать его кандидатуру на пост спикера. Начинался новый всплеск реакции, его речи становились всё более прямолинейными и эмоциональными, что грозило парламентариям новым роспуском. Опасаясь этого, СДП не поддержало кандидатуру Свинхуфауда. Тот возвратился на гражданскую службу, получив должность уездного судьи в Лаппее. Однако, его принципиальная политическая позиция, непримиримость к нарушениям законодательства, неотступность и последовательность в работе над обретением Финляндией независимости создали те рычаги, те принципы, сообразуясь с которыми парламент работает и сегодня.

Гонения на финляндскую конституцию и права финнов усиливались. В 1914 году Пер Эвинд отказался признать полномочия назначенного на должность прокурора сената российского подданного Константина Казанского (это противоречило местному законодательству) и выполнять его распоряжения, за что был генерал-губернатором Зейном был 13 ноября 1914 года снят с должности судьи. Он, однако, отказался покинуть свой пост и за неповиновение был арестован 25 ноября и выслан в Томск под гласный надзор полиции «на всё время, пока в Финляндии сохраняется военное положение». Кстати, Тойво Тапанайнен /Toivo Tapanainen, 1888-1981/, которому начальством было предписано сменить Свинхуфвуда на посту уездного судьи, отказался это сделать, за что был подвергнут тюремному заключению. С этим демаршем не всё просто. После начала Первой мировой войны и объявления в Финляндии военного положения в соответствии с Законом о паритете верховная власть получила право назначать российских граждан на чиновничьи должности. Впрочем, это шло вразрез с финляндскими законами.

Дом в Колывани, в котором Свинхуфвуд жил в ссылке. 

Свинхувфуд отбывал ссылку в поселке Тымск Нарымского края Томской губернии. Места гиблые, туда ссылали политических и до, и после революции, дороги туда нет и по сей день. В мае 1915 года наказание было смягчено, и Пер Эвинд перебрался в Колывань – довольно крупный город для того времени, с населением более 20 000 человек; там были почта и телеграф, семинария и церковь, словом – цивилизация. Ссылка не означала полную потерю связи с внешним миром – корреспонденция, в том числе и финская пресса, исправно доставлялась, его письма также доходили до адресатов, да и жене было позволено навещать Пера Эвинда – и она трижды за два года сумела побывать в Сибири. Ссыльнопоселенец охотился, учился шить и поддерживал секретную переписку с лидерами Егерского движения Финляндии. Еще перед отправкой в ссылку он обещал вернуться «с помощью Бога и Гинденбурга». После Февральской революции это стало возможным. Когда весть о революции дошла до Сибири, Свинхуфвуд отправился в полицейский участок и заявил: «Тот, кто меня сюда отправил, арестован. Теперь я вернусь домой».

Восторженная толпа встречающих катит коляску Свинхуфвуда от вокзала к отелю Kämp

Он прибыл в Хельсинки в половину десятого утра 29 марта. Вместе с ним возвратилась группа освобожденных финляндских активистов, более двух лед проведших в российских тюрьмах. Прибывших встречала огромная толпа восторженных горожан и студентов, устроившая прибывшим овацию. Через полтора часа, со следующим поездом в Финляндию с кратким визитом прибыла российская делегация во главе с А.Ф. Керенским, так что часть аплодисментов предназначалась и ему. Оркестр под управлением A. Näre дважды (!) исполнил национальный «марш солдат полка Пори». Керенский был столь же непримиримым оппозиционером в Государственной Думе Российской империи, как Свинхуфвуд – в парламенте Великого княжества Финляндского.

Карточки из полицейского архива

Фото: Yle arkisto/Kansallismuseo

Они познакомились двумя днями раньше в Петрограде. Финские газеты писали: 

«В Петрограде наш герой встретился и с министром юстиции Керенским, который душевно приветствовал его, одновременно пожелав, что несправедливости, допущенные прежней властью по отношению Свинхуфвуда и всей Финляндии, будут вскоре исправлены, оставшись лишь досадным воспоминанием» 

На прошедших осенью 1916 года выборах социал-демократы получили подавляющее большинство мест в парламенте, поэтому в новый состав кабинета вошли шесть сенаторов-социалистов, по двое от младофиннов и Финляндской партии и по одному от Аграрного союза и Шведской партии. Возглавил правительство социал-демократ Оскари Токой. По представлению нового сената Временное правительство назначает Пера Эвинда Свинхуфвуда новым прокурором и канцлером юстиции – должность юридическая и ответственная. Его главной задаче стала ревизия незаконных постановлений и решений прошлого периода и подготовка их правовой оценки.

Сенат Токоя. Kyösti Kallio, Matti Paasivuori, Rudolf Holsti, Julius Ailio, Leo Ehrnrooth, Emil Setälä, Oskari Tokoi, 

Allan Serlachius, Väinö Voionmaa, Antti Tulenheimo, Väinö Tanner ja Väinö Vuolijoki. 

Фото: Eric Sundström/Museoviasto 

Свинхуфвуд оказался в самом центре политической борьбы за дальнейшее развитие отношений между Финляндией и Россией. Социал-демократы, имевшие, как уже говорилось, подавляющее большинство в парламенте (единственный раз за всю историю парламентаризма в Финляндии!) к лету 1917 года оказались перед выбором – каким путем идти дальше? Оставаться в составе России, с широкими правами автономии, предоставленными некогда Александром I или идти дальше своим, независимым, путём? Буржуазное меньшинство в парламенте склонялось к подчинению Временному правительству. Социал-демократы, как это часто бывает, смалодушничали, приняв так называемый Государственный закон, согласно которому верховная власть переходила от смещенного императора к парламенту Финляндии. Однако, в компетенции российских властей оставались военные и внешнеполитические вопросы. Этакое половинчатое решение, но и оно не удовлетворило Временное правительство – был издан указ о роспуске парламента. Свинхуфвуд выступал против половинчатого закона и надеялся, что парламент будет распущен, однако, принятие указаний из России шло в разрез с его убеждениями. Он остался в стороне ожидая решения сената о публикации указа Временного правительства. Публикация подтверждала подчинение российской власти. Сенат принял решение семью голосами «за» против шести и Свинхуфвуд решил воздержаться от правовой оценки действий Временного правительства и сената. 

Следующий состав парламента, в котором социал-демократы не имели уже подавляющего большинства (96 мандатов), собрался в сентябре. 8 сентября продолжил работу и кабинет – «куцый сенат», как тогда говорили. После ухода социалистов в правительстве остались лишь пять министров, шестой – активист Харальд Окерман /Harald Åkerman, 1869-1943/ вошел в состав кабинета 17 сентября. Мы упоминаем это правительство лишь потому, что именно его решение осуществило мечту Пера Эвинда Свинхуфвуда, провозгласив передачу верховной власти (а к этому времени у власти в России уже, как мы помним, были большевики) в руки парламента. 15 ноября парламент принял соответствующий закон. Несомненно, на принятие закона повлияла и организованная красными 14 ноября всеобщая стачка, продолжавшаяся неделю, во время которой в южной и центральной Финляндии было организовано более 300 отрядов Красной гвардии численностью более 50 000 человек. Стачка была призвана продемонстрировать силу красных и их готовность к вооруженному выступлению. Стачка завершилась 20 ноября. Социал-демократы, которые, после прихода к власти в России большевиков, склонялись к продолжению существования страны в составе России, однако, при голосовании за передачу верховной власти в руки парламента, поддержали это решение. Взамен парламент принял основные предложения социалистов – восьмичасовой рабочий день, принятие социальных законов и соблюдение принципов демократии. 27 ноября 1917 года был сформирован «независимый сенат» - и никаких социал-демократов там уже не было, их заменили младофинны. А возглавил кабинет, как нетрудно догадаться, герой нашего повествования – Пер Эвинд Свинхуфвуд.

"Независимый сенат" Свинхуфвуда, 1917 год. Слева направо: Eero Yrjö Pehkonen, Juhani Arajärvi, 

Arthur Castrén, Jalmar Castrén ja Emil Setälä. Во главе стола P.E. Svinhufvud. Kyösti Kallio, Onni Talas, 

Heikki Renvall, Alexander Frey и Wilho Louhivuori

И этот сенат подготовил законопроект о полной и безусловной независимости страны. Четвертого декабря он был представлен П.Э. Свинхуфвудом в парламент и принят 6 декабря простым большинством голосов (100-88). Теперь требовалось соблюсти протокол – уведомить правопреемников своего бывшего суверена и получить признание суверенитета Финляндии. 

Первым, по заданию Свинхуфвуда, за границу отправился профессор права Паасикиви. Его скандинавский вояж продлился больше месяца (1.12.1917-5.1.1918). Нет ничего удивительного в том, что финны хотели получить подтверждение их статуса независимого государства прежде всего от Швеции. Но шведы отнеслись к этой идее без энтузиазма. На встрече с Паасикиви премьер-министр Швеции, представитель либеральной партии Нильс Эден, заявил, что считает не внушающей доверия способность Финляндии поддерживать свою независимость. По его мнению, финны по-прежнему оставались под властью России. так как в стране находились русские солдаты. Как финны собираются избавиться от российской армии? В ответ Паасикиви припомнил Эдену фразу Свинхуфвуда, произнесенную еще в 1911 году: 

«Мы должны заставить российских солдат уйти, так, или иначе!» 

Как бы то ни было, и Эден, и четыре дня спустя Скавениус – министр иностранных дел Дании, с которым Паасикиви встретился в Копенгагене, советовали Финляндии поскорее обратиться за признанием к великим державам, и, прежде всего, к России. Того же мнения были и их норвежские коллеги. 

«Прежде чем возвращаться к изучению вопроса о признании независимости Финляндии, следует понять, достигнуто ли взаимопонимание по этому вопросу как между Финляндией и Россией, так и со стороны других великих держав».

Со своей стороны, и Германия, получив 14 декабря из Петрограда уверения новой власти в том, что комиссары не намерены чинить каких-либо препятствий к объявлению Финляндией независимости, также настойчиво рекомендовала финским представителям обратиться к российским властям с целью юридического оформления дальнейших отношений между двумя странами. И группа сенаторов, с официальной просьбой в руках, отправилась в Петроград.

Впрочем, первая делегация в составе социал-демократов: спикера парламента Маннера /Kullervo Manner/, депутатов Селина /Eetu Selin/ и Хуттунена /Evert Huttunen/ прибыла в Петроград ещё 9 декабря. Они были тепло встречены Лениным и Сталиным, зачитали принятый парламентом закон о независимости страны и получили уверения в том, что новая, советская, власть всячески приветствует независимость Финляндской республики и готова оформить эту независимость официально, для чего требуется лишь представить официальную просьбу, составленную на имя партии, либо правительства (Совнаркома). Финнам также предложили немедленно приступить к активным действиям по свержению буржуазного сената и организации революции, однако, не ставили это непременным условием. 

Буржуазное большинство как в парламенте, так и в сенате (и первый из них – Свинхуфвуд) не желало признавать власть большевиков – ждали выборов в Учредительное собрание, дабы не создавать юридическую коллизию – в случае поражения большевиков на выборах весь переговорный процесс пришлось бы начинать заново. Вскоре стало ясно, что идея Учредительного собрания провалилась, в Петрограде происходили аресты депутатов, контроль надо избирательной комиссией был захвачен Сталиным, некоторые партии запрещены как «антинародные». Нужно было договариваться с узурпаторами. Через несколько дней после социал-демократов в Петроград прибыла делегация от буржуазного крыла парламента. Им, правда, удалось встретиться лишь с представителями меньшевиков и эсеров, да и то не с самыми первыми лицами.

25 декабря делегация СДП вновь отправилась в Петроград, чтобы получить от Ленина новые гарантии суверенитета. В её составе, кроме Куллерво Маннера и Эверта Хуттунена, Эдвард Гюллинг /Edvard Gylling/ и К. Виик /Karl Harald Wiik, 1883-1946/. На состоявшейся на следующий день встрече В.И. Ленин подтвердил готовность новой власти признать независимость Финляндии без дополнительных условий. После полудня наркоминдел Лев Троцкий подтвердил делегатам готовность подписать прошение, как только оно будет составлено. За письмом отправились участники делегации – сенаторы Энкель /Carl Enckell, 1876-1959/ и Идман /Gustaf Idman, 1885-1961/. Утром 30 декабря они, в сопровождении председателя Сената Свинхуфвуда (всё же дело серьёзное, не помешает присутствие первого лица) прибыли в Петроград и отправились в Смольный, где, передав письмо в секретариат, более четырех часов ожидали ответа. Наконец, из зала заседаний вышел секретарь Совнаркома Бонч-Бруевич и заявил, что документ неправильно составлен и потому не может быть подписан. Он предложил привезти исправленный документ. Дело в том, что обращение было адресовано Учредительному собранию, в котором большевики отнюдь не имели большинства (какая ирония!). Сенаторы немедленно направили В Хельсинки курьера и уже днем 31 декабря вновь появились в Смольном уже с правильно оформленным документом. К вечеру документ, наконец, был подписан Лениным и членами Совнаркома. Делегатам удалось даже поздороваться с вождем мирового пролетариата за руку, причём, тот сначала назвал их «товарищи», перейдя, впрочем, в дальнейшем, на привычное «господа». Теперь вы довольны? – будто бы спросил у делегатов Ленин по-русски, и Свинхуфвуд ответил ему за всех (и тоже по-русски): - Да, очень довольны! Так закончилось многочасовое ожидание решения Совнаркома.

Совет народных комиссаров, 1918 год

Свинхуфвуд вечерним дополнительным поездом немедленно отправился в Хельсинки, оставив Идмана и Энкеля дожидаться утверждения представления Совнаркома Центральным комитетом. Особых проблем с решением Центрального комитета, возглавляемого Я.М. Свердловым, в котором большевики к тому же имели большинство мандатов (64 из 102 депутатов), по мнению финнов не должно было возникнуть. И действительно, представление, эмиоционально зачитанное Сталиным 4 января 1918 года, было принято подавляющим большинством голосов. Воздержались лишь четверо, один из которых – представитель левого крыла эсеров Моисеев, внес резолюцию о «предварительном» признании независимости, окончательное решение о которой должно быть принято Учредительным собранием – единственным законным органом власти. «Гомерический хохот» депутатов был ему ответом. Член его группы Прошьян /Прош Перчевич Прошьян, 1883.1918/ от имени фракции отозвал резолюцию. Вопрос был закрыт, и четвертого января 1918 года независимость Финляндии была утверждена и Центральным исполнительным комитетом.

Свинхуфвуд выступил с торжественной речью перед парламентом 8 января 1918 года. К этому времени независимость Финляндии, кроме Советской России, признали уже Швеция и Франция. Соответствующая телеграмма, правда, пока без официального документа, была получена из Германии. После того, как Финляндию признали участники Мировой войны из противоположных лагерей, признание независимости со стороны остальных стран мирового сообщества таким образом было лишь делом времени. 

Теперь следовало убрать из страны русскую армию. Еще 14 декабря Сенат, несмотря на протесты социал-демократов, обратился к командиру 42-го корпуса генералу Надеждину и командующему Балтийским флотом адмиралу А.В. Развозову с просьбой, руководствуясь нормами международного права, как можно скорее вывести российские части и корабли с территории Финляндии. Основанием служило объявление суверенитета и нейтралитета, делавшего пребывание войск «лишенным необходимости». Впрочем, едва ли сами финны верили в то, что их просьба будет услышана. 

Со своей стороны, и социал-демократы, представившие Ленину в середине декабря резолюцию собрания СДП о независимости Финляндии, по предложению Виика внесли первоначально в него пункт о немедленном выводе российских войск из страны, однако, Отто Вилле Куусинен настаивал на удалении этого пункта, и добился своего. Вероятно, он рассчитывал, что с началом революции в Финляндии русские солдаты смогут оказать помощь Красной гвардии.

Казалось, после признания Россией независимости, войска должны были спокойно уйти, но большевики последовательно подталкивали страну к гражданской войне. На запрос председателя военного отдела областного комитета Финляндии Глазунова о том, как теперь следует себя вести с представителями новой власти, Сталин телеграфировал: «Независимость Финляндии принята. Смешанная комиссия еще не образована, начало для образования комиссии еще не выработано. До образования и решения смешанной комиссии существующие отношения с Финляндией остаются в силе, а Областной комитет является представителем власти, как внутри, так и на границах Финляндии». Вот так. Более того, Сталин еще в декабре предлагал социал-демократам опираться, при необходимости, на помощь вооруженных солдат и матросов, а Троцкий ругал их последними словами за бездеятельность и трусость. – Пройдут десятки лет, но все будут помнить, как вы оказались неспособны силой взять власть в свои руки, говорил он. Конечно, попытка силового захвата красными власти в таких условиях становилась неизбежной. Наивные представители финской буржуазии, тем не менее, еще питали надежду на мирное развитие событий. К 18 января была создана комиссия, в которую вошли: Ю.К. Паасикиви (депутат, Финская партия), Л. Крогиус (судовладелец, буржуазия), Лео Эрнрут (депутат, Шведская народная партия), Освальд Сивéн (врач, командир егерей), Эдвард Вальпас-Хяннинен (марксист, социал-демократ), Оскари Токой (социал-демократ), Эварт Хуттунен (социал-демократ). Они принялись бомбардировать Петроград запросами об ускорении формирования комиссии со стороны России, однако, получали формальные отказы. Наконец, 29 января Бонч-Бруевич открыто заявил посланнику Энкелю, что Совнарком не видит никакой спешки в формировании комиссии. Если Финляндия более ста лет была в составе России, заявил он, то уж, наверное, может подождать еще немного.

В.Д. Бонч-Бруевич, 28.06.1873 - 14.07.1955

Ближайший помощник и секретарь В.И. Ленина

Большевики ждали победы красных в Финляндии. 18 января на тайном съезде СДП был разработан план восстания и силового захвата власти. Совет уполномоченных Хельсинки, несмотря на план, выступил раньше времени. Сигналом к восстанию стал красный флаг, поднятый 27 января на башне Народного дома. Восставшие были намерены арестовать Сенат, однако, всем сенаторам удалось скрыться. Некоторые группами по несколько человек перебрались в Вааса, где был организован штаб. 28 января главнокомандующим создаваемой финской армии был назначен Маннергейм. Армии, которой, по сути, еще не существовало. Имелись, конечно, довольно многочисленные (около 38 000 человек) отряды самообороны, получившие указом сената от 25 января статус правительственных войск; из Германии возвращались хорошо обученные и мотивированные егеря (2 500 человек), назначавшиеся, в основном, на командные должности; собралось и около 11 000 добровольцев – студенты, представители интеллигенции, крупной и мелкой буржуазии и крестьянства. Всю эту массу народа нужно было организовывать, вооружать и поддерживать её боевой дух. А затем и победить, вернув страну, 2/3 населения которой находились в городах, контролируемых восставшими, в русло демократии.

Пер Эвинд Свинхуфвуд, о котором мы, увлекшись повествованием, уже почти забыли, пока оставался в Хельсинки, скрываясь, как и еще четверо сенаторов, среди которых были и два других будущих президента Финляндии – сенаторы Стольберг и Каллио. на конспиративных квартирах в районе Пунавуори и Булеварди. Однажды он попал в облаву, но успел спрятаться в соседней с явочной квартире и избежал ареста. Сенаторы опубликовали воззвание, в котором призывали граждан к спокойствию и подтверждали наличие законной власти в стране. Совет уполномоченных был объявлен вне закона. 

Наконец, пятого февраля появилась возможность покинуть Хельсинки. Два финна – капитан Yrjö Roos и летчик российской армии, лейтенант Väinö Mikkola решили перейти на службу своей Родине. Они собирались перелететь из Хельсинки в Ваасу на самолете. Этим путем решено было эвакуировать и премьер-министра. Свинхуфвуд вынужден был сбрить свои могучие известные каждому усы, его волосы выкрасили в черный цвет, для тепла под рубашку подложили пачку газет, и, водрузив на голову шапку-ушанку, «инженер Петерссон» отправился на военный аэродром Херманн. Из продуктов в дорогу была предложена лишь фляжка коньяка.

Роос и Свинхуфвуд – оба высокие и крепкие мужчины, с трудом втиснулись в пассажирский отсек летающей лодки Григоровича (М-9). Сиденье сломалось под их тяжестью. Тем не менее, взлететь удалось, и самолет взял курс на Ювяскюла. Это событие беглецы отметили добрым глотком из фляжки премьер-министра. Радость, однако, была недолгой – на полукилометровой высоте заглох двигатель. По слухам – замерзло топливо, так как предназначенному для его разведения спирту механики нашли лучшее применение. Пришлось садиться на лёд. Посадка прошла успешно, но злоключения на этом не кончились – вскоре беглецы были задержаны отрядом красногвардейцев. Миккола, как военный летчик, был немедленно арестован. Остальных обыскали и допросили, но Свинхуфвуда не опознали, поэтому освободили и даже подвезли «инженера Петерссена» до Хельсинки на грузовике. Правда, н вынужден был перед обыском уничтожить (съесть) донесение для командующего Маннергейма о ситуации в Хельсинки. Так что, всё закончилось относительно благополучно, кроме того, что он по-прежнему не мог полностью руководить страной. 

Следующая возможность бегства появилась только спустя месяц. На этот раз решили бежать морем в Таллинн, для чего был составлен план захвата ледокола «Тармо», капитан, помощник и команда (41 человек) которого были финнами. На судне находились 8 российских матросов и их начальник. Третьего марта сенатор Jalmar Castrén и Пер Свинхуфвуд (теперь его звали «господин Карлссон») поднялись на борт ледокола. Охране они представились инженерами, производившими предпродажный осмотр судна. Однако, время было выбрано неудачно – вся команда находилась на берегу. Пришлось уйти и вернуться на следующий день. Русский комендант и капитан были подкуплены и не препятствовали тому, что на борт поднялись еще девять человек из отряда самообороны Хельсинки. Выход в море и захват прошли успешно – радист не успел послать сигнал бедствия, российские матросы и часть экипажа, не пожелавшая подчиниться, под угрозой оружия были заперты в каютах, и ледокол взял курс на Таллинн. Из захваченного немцами Таллина сенаторы отправились сначала в Берлин, оттуда в Стокгольм и дальше, через Торнио, в Ваасу, куда Свинхуфвуд прибыл в конце марта, чтобы вновь возглавить законное правительство Финляндии.

П.Э. Свинхуфуд в Берлине, март 1918

За несколько дней до прибытия Свинхуфвуда в Берлин, уполномоченный представитель Финляндии Edvard Hjelt подписал с Германией договор о военном, политическом и экономическом сотрудничестве, связавший Финляндию серьезными обязательствами, по сути своей вассальный. Роль Свинхуфвуда в этом договоре не выяснена, однако, несомненно, что он был осведомлен о содержании и поддерживал его подписание. 

Свинхуфвуд, как и большинство тогдашних буржуазных политиков, был ярым германофилом, считая, что Финляндия обретет истинную независимость лишь при поддержке Германии. И действительно, высадка дивизии фон дер Гольца и страмительное овладение столицей Финляндии стали ощутимым подспорьем в деле восстановления законной власти в стране, хотя, справедливости ради стоит отметить, что решение об отправке войск, принятое германским командованием в феврале, было их собственной инициативой, а посланная пост-фактум просьба о помощи стала лишь формальностью. Отрицательно относясь к самой идее монархии, Свинхуфвуд, тем не менее, поддержал идею королевской власти в стране и выбор в качестве короля германского принца Карла Фридриха, даже встретившись в августе 1918 в сопровождении первого министра иностранных дел страны Otto Stenroth в Германии с кайзером «на смотринах» будущего короля. Конечно, это решение было лишь политическим маневром, однако, он согласился занять пост регента страны, предложенный ему парламентом 15 мая, проводя курс на установление монархии, укрепление связей с Германией, и не возражал против присутствия германских частей в Финляндии так, как он протестовал против присутствия российских войск. Новый состав сената возглавил убежденный монархист Паасикиви, и лишь ноябрьская революция в Германии и свержение там королевской власти по-новому расставили приоритеты.

Удивительно все же, насколько хрупкими оказались идеалы парламентаризма и демократии, казавшиеся незыблемыми еще в 1917 году. Это разочарование и внезапный разворот к авторитаризму, сначала со стороны поднявших восстание социал-демократов, а затем и буржуазии, добровольно передавшей верховную власть парламента (всенародно избранного органа) в руки одного человека – удивительны. Свинхуфвуд, всегда резко и последовательно выступавший против авторитарной власти, внезапно сам оказался на месте Правителя. Удивительно еще и то, что всё время своего правления Свинхуфвуд сохранял и должность прокурора и канцлера – то есть должность, предполагающую надзор за соблюдением законов. Чудеса.

Впрочем, а этом посту он сделал и кое-что полезное, а именно – провел в ноябре 1918 года амнистию. Это был важнейший шаг, направленный на примирение нации. В два этапа были освобождены все заключенные концлагерей, а также осужденные за антиправительственную деятельность на срок до шести лет, кроме виновных в убийствах. Всего свободу получили более 36 000 человек.

П.Э. Свинхуфыуд и генерал-лейтенант Маннергейм на параде 16.5.1918. Хельсинки

В результате смены внешнеполитического курса, Свинхуфвуду пришлось 12 декабря оставить свой высокий пост Регента, а спустя пять дней – и пост канцлера юстиции. Он рекомендовал новому составу сената назначить своим преемником генерала Маннергейма, уже заслужившего славу национального героя. Страна меняла курс на сближение со странами Антанты, не слишком жаловавшими друзей Германии.

Пер Эвинд Свинхуфвуд, отойдя от дел, поселился в Луумяки, в своем поместье, где занимался сельским хозяйством. На вопросы друзей, как идут дела, он неизменно отвечал: - дело стоящее, особенно, когда я несу все расходы, а Эллен достаются все доходы». Он отошел от политики, зато активно занимался вопросами укрепления отрядов самообороны (да-да, друзья, тот самый, ненавидимый советскими пропагандистами, шюцкор!), да и сам дослужился там до фельдфебеля.  

Он стал одним из организаторов первых соревнований по спортивной стрельбе, поддерживал развитие стрелкового спорта в стране и считал, что каждый патриот должен обязательно пройти подготовку в отрядах самообороны и быть готовым встать на защиту своей Родины. 

В 1930 году Свинхуфвуд возвращается в политику при активной поддержке Лапуаского националистического движения. В своей приветственной речи по случаю назначения премьер-министром он обозначил две стратегические линии будущего кабинета – искоренение коммунизма и укрепление правопорядка в стране. «Пока правительство действует для пресечения деятельности изменников родины, необходимо, чтобы все идущие вразрез с законом действия отдельных граждан и организаций были немедленно прекращены». Его позиция, как видим, не слишком коррелировала с идеями лапуасцев по силовому избавлению от коммунистической угрозы и запрещению любых левых партий, включая социал-демократов.

Лидеры Лапуаского движения, 1930-й год.

Слева направо: Vihtori Herttua, Vihtori Kosola, Iivalri Koivisto, Kaarlo Rares.

«Ночи длинных ножей» не случилось. Опираясь на нормы действующего законодательства, Свинхувфуд внес Президенту Реландеру представление о роспуске парламента, не сумевшего провести пакет антикоммунистических законов. Новый состав, наконец, собрал 2/3 голосов, позволив принять Закон о безопасности страны. В 1931 году он был выдвинут кандидатом в президенты от Коалиционной партии. Его оппонентом стал первый президент Финляндии Стольберг. В драматической борьбе за президентский пост Свинхуфвуд победил ишь в третьем туре голосования выборщиков с минимальным перевесом (151-149). Исход голосования решили представители Аграрного союза – в случае победы оппонента существовала опасность провокаций и открытого неповиновения со стороны агрессивно настроенных лапуасцев.

Националистический нарыв прорвался в начале весны 1932 года, когда в Мянтсяла для разгона съезда социал-демократов собралось большое количество членов лапуаского движения. Руководства движения (Косола и другие) присоединились к бунтовщикам.

Отряд бунтовщиков в штабе самообороны в Мянтсала. 1932, март.

Они угрожали расправой участникам съезда и требовали отставки правительства. В этих условиях Президент Свинхуфвуд, отойдя от принципов демократии и парламентаризма, сосредоточил всю власть в стране в своих руках, подчинив себе правительство, армию и отряды самообороны. В своем радиообращении он призвал бунтовщиков сдаться и приказал всем членам формирований шюцкора немедленно разойтись по домам. 

«На протяжении всей своей долгой жизни я сражался за торжество закона и права, и я не могу допустить того, что этот закон сейчас растоптан, а граждан призывают идти друг против друга с оружием в руках». 

Он объявляет своими врагами любых лиц и любые организации, идущие против закона! Речь президента произвела сильнейшее впечатление – многие генералы и коммерсанты, поддерживавшие движение Лапуа, отказались от поддержки, а съезжавшиеся в Мянтсала из разных мест шюцкоровцы возвратились по домам. Бунтовщики сдались. Надежды лапуасцев влиять на внутреннюю политику страны через своего «протеже» рассыпались в прах. 

Этот бунт затронул и семью Президента. Его сын, Эйно Свинхуфвуд, собирался присоединиться к мятежникам. «Я сказал ему – ты никуда не поедешь! То, что происходит в Мянтсала, можно сравнить лишь с массовым помешательством. Такая болезнь нашей семье не нужна!» Сын и отец еще долго ругались, и Эйно в конце концов уступил.

Президент с семьёй в Президентском дворце. 1932-ё год
Эйно Свинхуфвуд, агроном, во вренче справа во втором ряду

Скорее всего, в связи с демаршем лапуасцев Свинхуфвуд вспомнил и о своем давнем соратнике и оппоненте генерале Маннергейме, пригласив его занять пост председателя вновь сформированного комитета обороны – по сути, пост главнокомандующего в случае военных действий или чрезвычайных ситуаций. Это был дальновидный ход – существовала вероятность военного переворота, и сохранявшаяся неприязнь между некоторыми генералами – выходцами из егерей, и Маннергеймом, снижала возможность привлечения его на свою сторону. Да и о его отказе стать в 1919 году диктатором и уничтожить ростки демократии в стране, Президент не забыл. Еще одной причиной стал отказ генерала выдвинуть свою кандидатура на пост президента от Патриотического народного движения (правонационалистической партии). В 1833 году Маннергейму было наконец присвоено и звание фельдмаршала. 

Чехарда с правительствами наконец закончилась. Новое правительство меньшинства во главе с Т.М. Кивимяки, которое иногда называли «президентским сенатом», проработало, продемонстрировав укрепление позиций парламентаризма, почти четыре года, вместо прогнозируемых двух, сосредоточившись на решении внутриполитических и экономических задач. Оно удержалось и во время парламентских выборов 1933 года, и после выборов 1936, доказав свою работоспособность и эффективность, и получило вотум недоверия лишь в связи с предложенным законопроектом о возобновлении смертной казни. Парламент отклонил этот законопроект и 7 октября 1936 года правительство подало в отставку. Президент активно участвовал в работе кабинета.

Правительство Т.М. Кивимяки. Слева направо: Emil Jatkola, Erik Koskenmaa, Yrjö Puhakka, Emil Linna,

Hugo Relander и Toivo Kivimäki. Во главе стола P.E. Svinhufvudб далее Oskari Mantere, Tyko Reinikka, 

Antti Hackzell, Arvi Oksala, Bruno Sarlin и Atte Arola. На заднем плане справа: Oiva Huttunen

Во внешней политике Свинхуфвуд полностью доверял своим советникам – Маннергейму и Паасикиви, а также бывшему и нынешнему министрам иностранных дел Aarno Yrjö-Koskinen и Antti Hackzell. Сам он, в отличие от предшественника, за границу не ездил, не было и государственных визитов глав иностранных государств в Финляндию в этот период. Основным вектором внешней политики стало укрепление взаимоотношений со Швецией, прежде всего, в военной области, а также поддержание курса нейтралитета. Впрочем, договор о ненападении с Советским Союзом подписал также Президент Свинхуфвуд.

После парламентских выборов 1936 года Президент предложил социал-демократам, получившим 86 мандатов, сформировать правительство, однако, несколько позже отозвал свое предложение, назвав его «ошибочным политическим решением» Видимо, действительной причиной были его воспоминания о действиях СДП в 1918 году, и впечатления от чересчур амбициозной программы Вяйно Таннера в 1926-1927 годах. Как бы то ни было, сформировать кабинет было поручено аграрнику Кюёсти Каллио. Это решение стало фатальным для политической карьеры президента – на выборах 1937 года СДП отказало в поддержке его кандидатуры. В итоге он набрал в первом туре 94 голоса против 150, отданных за Стольберга. Во втором туре голосования СДП поддержала, как и было обещано, выдвинутого аграриями Каллио, который в итоге и победил Свинхуфвуда 177-104. Собственно, дальше идти по политическому пути было бы сложно – в 1936-м ему исполнилось 75 лет. Выбором, кстати, Свинхуфвуд остался недоволен, он считал Каллио очень слабым политиком. Что ж, всякий предыдущий лидер обычно считает себя умнее своих последователей.

Поместье Свинхуфвудов Котканиеми в Луумяки

Еще один раз Пер Эвинд Свинхуфвуд появился на политической арене во время войны. В конце Зимней войны он посетил Германию и Италию, попытавшись встретиться с лидерами этих стран для переговоров о продовольственной и военной помощи Финляндии, однако, и Гитлер, и Муссолини отказались встретиться с ним. Но зато он встретился с Папой Пием XII. Во время войны-продолжения Укко-Пекка продолжал всячески поддерживать идеи Великой Финляндии, даже издал в 1943 году небольшцую книжку по этой теме, однако, его долгая карьера государственного мужа уже закатилась. Политический заключенный Российской империи, первый регент страны, прокурор, премьер-министр, Президент Финляндии, человек, доставивший в Хельсинки акт о независимости, скончался в своей усадьбе Котканиеми и обрел покой на кладбище в Луумяки, став единственным президентом страны, похороненным не в Хельсинки.

До глубокой старости Пер Эвинд Свинхуфвуд сохранял ясность рассудка. Он охотился, участвовал в соревнованиях по стрельбе, даже получил права в 75-летнем возрасте. Этот человек прожил поразительно интересную и насыщенную событиями жизнь политика, гражданина и патриота Финляндии.

Памятник Президенту П.Э. Свинхуфвуду на ступенях Парламента Финляндии
Скульптор: Wäinö Aaltonen, 1961

Источники:
Tuomo Polvinen. Venäjän vallankumous ja Suomi, osa I-II

https://www.kotkaniemi.fi/projects/tarina-8/

https://www.hohenthal.org/lennart-hohenthal-sortokauden-kiistelty-sankarihahmo

https://www15.uta.fi/yky/arkisto/suomi80/art6.htm

https://www.is.fi/suomi100/art-2000005020998.html

https://www.eduskunta.fi/FI/naineduskuntatoimii/kirjasto/aineistot/yhteiskunta/historia/eduskunta-ja-itsenaistyminen-1917/Documents/PTK37-1917IIs789-790.pdf

http://itsenaisyys100.fi/helsinkiin-saapui-29-maaliskuuta-vuoden-1917-keskeista-hahmoa-svinhufvud-ja-kerenski/

https://yle.fi/uutiset/3-10097659

Фото из открытых источников, Museovirasto, kuvakokoelmat.fi, Yle arkisto

Reissu-Lasse

Lars (Lauri) Kristian Relander

31.05.1883 - 09.02.1942

Президент Финляндской республики (1925 - 1931)

Сегодня речь пойдет о втором Президенте Финляндской республики — Ларсе Кристиане Реландере, самом, если хотите, малоизвестном за пределами страны политиком, вызывающим при обсуждениях весьма неоднозначную реакцию внутри неё. В народе его называли Reissu-Lasse, «Лассе-путешественник», за частые и продолжительные, по мнению граждан, поездки в должности президента страны, считали человеком слабым и подверженным чужому влиянию. Так это, или нет — судить вам. 

Ларс, или Лаури — финская версия его имени (был такой тренд тогда – менять шведские имена на финские или брать финские «псевдонимы»), родился в поселке Куркийоки, в северном Приладожье. В семье говорили по-шведски. Его отец — агроном и сельскохозяйственный советник Эвальд Кристиан Реландер /Evald Kristian Relander/ происходил из известного в восточной Финляндии рода, а родственниками были известные государственные чиновники и священнослужители, к примеру, действительный статский советник Андреас Реландер /Andreas Relander/, служивший по министерству иностранных дел Российской империи, Феликс Фридольф Реландер /Felix Fredolf Relander/ - первый епископ Русской евангелическо-лютеранской церкви и другие. Дед Ларса, родом из Хирвенсалми, служил капелланом прихода Kiihtelysvaara /сейчас — один из районов Йоэнсуу/. 

Мать Ларса была дочерью губернского пробста /высокое церковное звание, в православии — протоиерей/ Гертруда Мария, урожденная Ольсон /Gertrud Maria o. s. Olson/. Она умерла 9.6.1898, как умерли ранее двое из четверых рождённых в семье детей. В 1900 году отец Ларса женился во второй раз, на 21-летней Вильхельмине Кил /Wilhelmina Kihl/, и в этом союзе родилась дочь, Леа Катарина /Катри/ Реландер /Lea Katarina Relander/. О судьбе Катри известно немного: родилась 12.10.1900, росла в Куркийоки, в 19 лет вышла замуж за Онни Парвиайнена /Onni Erkki Parviainen/, а после его смерти в 1925-м году — за какого-то немецкого финна, Фредрика Киланто /Fredrik Wilhelm Kilanto/. Дальше следы её теряются, скорее всего, они с мужем перебрались в Германию.

Брат Ларса, Илмари, также пошел по стопам отца, стал агрономом и преподавал в сельскохозяйственном училище Элисенваара. 

Вообще, регион Куркийоки в то время специализировался на подготовке кадров для сельского хозяйства. Здесь функционировало несколько профессиональных училищ (в том числе одно – женское), в которых готовили агрономов, садоводов, специалистов в области животноводства и коневодства (приплод составлял до 40 тысяч жеребят в год). Сельское хозяйство активно развивалось, благодаря уникальному микроклимату – в Куркийоки никогда не знали такого опустошительного явления как заморозки – вероятно, сказывалась близость Ладоги. Еще одним немаловажным фактором был административный. По решению коммуны каждый состоятельный человек был обязан содержать ферму. Кроме ферм на мелких порожистых речках области во множестве ставились мельницы, лесопилки, кузницы, а, следовательно, и маленькие электростанции. Регион процветал.

Сельскохозяйственное училище в Куркийоки. 

Здесь преподавал отец Ларса, здесь же у семьи была квартира

 Лаури учился в Финском реальном лицее Выборга университетский минимум сдал весной 1901 года со средними оценками. Он продолжил обучение, поступив той же осенью вначале на математико-природоведческий факультет университета Хельсинки, а после, решив идти по стопам отца, перевелся на сельскохозяйственный. В 1905-м он становится бакалавром, в следующем году сдаёт экзамен на агронома, а в 1907-м становится магистром философии. Проработав год учителем в сельскохозяйственном училище Куркийоки, он переезжает в Вантаа,устраивается ассистентом в государственный исследовательский сельскохозяйственный центр, и, став в 1912 году лицензиатом, пишет /на немецком языке/ и защищает в 1914 докторскую диссертацию на тему о всхожести семян. Надо сказать, что сельское хозяйство в то время развивалось революционными темпами и требовало знаний по самым разным предметам. 

Jokiniemen huvila - дом Реландера в Вантаа

Реландер много учится, занимается исследовательской работой в области растениеводства и селекции, пишет книги и статьи по сельскому хозяйству, кролиководству, экономике. Его называют одаренным исследователем, что, впрочем, не помогло ему получить должность доцента при университете – прошение было отклонено, не в последнюю очередь из-за отрицательного отзыва, полученного от профессора Каяндера /Aimo Kaarlo Cajander/   

Отвлечемся немного от карьеры будущего президента, поговорим о его личной жизни. В 1900-м году Лаури обручился с 15-летней (!) Сигне Эстерман. Помолвка продлилась довольно долго - лишь через пять лет влюбленные смогли обвенчаться. У Сигне было пять сестёр: Naema, Sigrid ”Sissan”, Martha, Hilda, Elna – все красивые, статные, темноволосые шведки из Остерботнии (кроме маленькой белокурой  ”Sissan”). Во многом благодаря их поддержке и красоте Лаури получит голоса Шведской партии. Через них же до него позже будут доходить сплетни и недовольство шведоязычной диаспоры его некоторыми политическими решениями. 

Одновременно с исследовательской работой начинается и политическая карьера будущего президента страны. Вступив в 1907-м в небогатую и не слишком влиятельную Аграрную партию, он уже в 1910-м становится, в числе девяти её членов, депутатом парламента. Для партии столь малое количество депутатов стало разочарованием, но для 27-летнего молодого специалиста – несомненным успехом, к 1917-му он уже в руководстве партии. В парламенте Реландер работает до 1920-го года, занимая различные должности в комитетах и работая над реформированием сельского хозяйства, а в 1919-м -  должность спикера парламента, став самым молодым руководителем в истории финляндского парламентаризма. В 1920-м Реландер, которого поддерживают избиратели Выборгской губернии вне зависимости от их партийной принадлежности (что было большой редкостью в то время тотальной политизации общества), избран губернатором. В этой должности он проработал до выборов Президента страны в 1925.

Лишь за два дня до выборов Реландер дал согласие баллотироваться в президенты, а действующий президент Стольберг, наоборот, снял свою кандидатуру, что привело к вакууму власти в условиях парламентского кризиса и сильнейшего противостояния левых и правых. Стольберг считался основным кандидатом и являлся безусловным политическим лидером страны (выдвижение других кандидатов виделось лишь техническим шагом для соблюдения принципов демократии), однако, выступая за сменяемость президентской власти, снял свою кандидатуру. Опасаясь, что голоса людей, поддерживающих Аграрный союз, окажутся распылены, Реландер соглашается вступить в игру, а Каллио и Сунила – виднейшие деятели партии, снимают свои кандидатуры в его пользу. Внезапно возникшая к третьему туру коалиция с Шведской народной и Коалиционной /центристы/ партиями обеспечила победу Ларсу Кристиану. Стольберг, кстати, отнёсся к новому Президенту весьма настороженно и даже сказал своей дочери Айно: «если бы я знал, что изберут такого человека, я постарался бы остаться»

Итак, 18 февраля 1925 года состоялось первое в истории Финляндии голосование по новой избирательной системе. Голосовали 300 выборщиков от всех провинций страны. Лаури Кристиан Реландер в третьем туре набрал 172 голоса против 109-и, отданных за Ристо Рюти. Передача полномочий состоялась 27 марта. Критики, левые и борзописцы упражнялись в остроумии, упирая на то, что Реландер не имеет никакого опыта управления, «кроме опыта в содержании кроличьей фермы» (намекая на изданное им в 1910-м руководство), что его привели к власти "за ручку", и так далее. Но это, конечно, ерунда, ведь Реландер успел поработать и депутатом парламента, и его спикером, и губернатором. Да и Аграрный союз был к тому времени сильной партией - а какой еще мог бы он быть в аграрной стране? 

Карикатура на злобу дня: Новоиспеченного президента тянут во власть 

Ах, этот возраст … Каждый из назначаемых премьеров был старше Ларса, каждый кичился своим политическим опытом, даже соратник по партии Кёюсти Каллио, человек резкий и прямолинейный, часто в открытую высказывался о слабости президента. Пресса тут же подхватывала эти высказывания, особенно старалась Helsingin sanomat, поддерживавшая в ту пору партию Прогресса. Однажды Реландер даже пригласил главного редактора Эльяса Эркко на кофе в Президентский дворец с целью наладить отношения с прессой, однако, их более чем часовая беседа закончилась безрезультатно. 

Eljas Erkko, 1.6.1895 - 20.2.1965. Финский политик, член партии Прогресса, журналист.

Посол Финляндии в США, министр иностранных дел (1938-1939)

А вот что писал в те дни британский The Observer:

«Доктор Ларс Кристиан Реландер, избранный сейчас президентом Финляндской республики, является членом Аграрной партии, ему 42 года. За исключением президента Албанской республики господина Ахмеда Зогуа /Ahmed Zogua/, он стал самым молодым в мире главой государства, будучи при этом членом Парламента с 1910 года. В прошлом году он занимал пост министра финансов. Говорят, результаты выборов стали сюрпризом. Президент Реландер по своей политической позиции является истинным финном».

Здесь надо отметить, что газетчики, как это часто бывает, ошибаются – министром финансов в указанное время был другой Реландер – Хьюго. Впрочем, что с них возьмёшь...

Hugo Magnus Johannes Relander, 08.04.1865 - 27.03.1947

Журналист, писатель, политический деятель. Министр финансов 31.3.1925 - 31.12.1925 и др.

Что ж, назвался "истинным финном" - полезай в кузов. Положение обязывает. Ещё 17 февраля Аграрный союз внес в парламент предложение о «финнизации» армии. По мнению аграриев, две трети офицеров армии и флота были «не-финнами» /то есть, в массе своей - этническими шведами/ и это положение следовало немедленно исправить. И в дальнейшем Реландер чётко стоит на позициях феннофильствта, несмотря даже на то, что жена его – этническая шведка (что, кстати, помогло ему на выборах привлечь голоса шведской партии). 

Signe Relander, 19.8.1886 - 31.5.1962 

Он был полной противоположностью Стольберга – общительный, открытый, веселый, что, прочем, отнюдь не делало его компромиссным политиком. Хотя, думается, это была маска, как маской была напускная чопорность первого президента Финляндии. Он проводил свою линию несмотря на волны критики, оставаясь, по мнению современников и последующих исследователей, бескомпромиссным политиком. К примеру, отрицательно относясь к идеям социал-демократов, он, тем не менее, пригласил Вяйно Таннера, которого очень уважал, сформировать кабинет министров, ставший, кстати, первым правительством СДП в истории независимой Финляндии. 

Кабинет министров Вяйно Таннера /Tannerin hallitus/, 13.12.1926 - 17.12.1927

На фото (слева по часовой стрелке): Olavi Puro, Hannes Ryömä, Miina Sillanpää, Mauno Pekkala, Matti Paasivuori, Väinö Tanner, Lauri Kristian Relander (во главе стола), Väinö Voionmaa, Julius Ailio, Väinö Hakkila, Johan Helo, Kaarlo Heinonen, Väinö Huplo. Справа в глубине: Axel Charpentier 

Он не шел на поводу даже у соратников по партии. Когда особо рьяные однопартийцы стали требовать его исключения из Аграрного союза за то, что он подписал назначение новым главой Выборгской губернии не-агрария (им стал 38-летний Арво Маннер /Arvo Manner/), Президент заявил, что он, в общем, и так уже не является членом какой бы то ни было партии, хотя бы и Аграрного союза. Возможно, это стоило ему второго срока – аграрии не стали выдвигать его кандидатуру в 1931 году. Опыт научил Реландера не особенно доверять людским мотивам, а вообще, в отношениях с людьми доверие чередовалось с сомнениями. В работе на посту президента он зачастую выступал в роли посредника, арбитра, за которым, как за главой государства, оставалось последнее слово. 

При этом, Ларс Кристиан был человеком глубоко верующим, хотя никогда не стремился выставлять свои религиозные чувства напоказ. Его кузина Эллен Сиитонен /Ellen Siitonen/ отмечала, что религиозные чувства пробудились в Ларсе в 1912-м году. В то лето в церкви святого Иоанна читал свои проповеди, имевшие оглушительный успех и собиравшие тысячи слушателей, известный норвежский проповедник Альберт Лунде. Посетив одну из них, Лаури вернулся домой, глубоко впитав в себя религиозные убеждения и ценности. Чувства эти сохранились в Реландере на всю жизнь, однако, многие из его окружения, и даже близкие друзья, не подозревали о них.

Albert Gustav Lunde, 26.11.1877 - 30.1.1939

Норвежский проповедник и писатель, религиозный деятель.
Основатель христианского течения "Возрождение" 

Стремление удержать молодую страну в конституционных рамках, преодолеть глубокий политический кризис, продолжавшийся после окончания Гражданской войны, защитить страну от другого надвигающегося кризиса – экономического…. Легко ли было бывшему агроному, уж, наверное, никогда не изучавшему международное право и вообще далекому от большой политики человеку, вся предыдущая законотворческая деятельность которого находилась в области сельского хозяйства?

И всё же, Реландер работал. Внешняя политика – вот основная проблема, решению которой он посвящал львиную долю своего рабочего времени. Укрепление взаимоотношений со странами Балтии и Скандинавии – Эстонией, Латвией, Литвой, Польшей, Швецией, Норвегией и Данией установление крепких дружественных отношений образовавшегося союза с Британией и Германией – вот как видел развитие политических экономических отношений молодой Финляндии президент Реландер. Он рассчитывал, что дружеские связи с Британией помогут Финляндии оставаться в стороне от возможных будущих баталий, а с Германией – укрепить отношения с Советским Союзом, остававшиеся не слишком доверительными, о чём свидетельствует хотя бы факт отмены планировавшегося на весну 1926 визита в Хельсинки кораблей Балтийского флота. По мнению президента, события 1918 года были еще слишком свежи в памяти народа и такой визит мог вызвать непредсказуемые последствия. 

Кажется, первым «звоночком» будущей Зимней войны стало зондирование советскими дипломатами почвы относительно возможности передачи Советскому Союзу «карельского аппендикса» - деревень Оллила и Коуккала, на что Реландер дал министру иностранных дел следующий категорический наказ: 

«Никакие переговоры по данному вопросу не имеют смысла по той простой причине, что не годится отдавать финскую землю русским».

С проектом договора о ненападении тоже вышла заминка – Реландер, «рассчитывая на укрепление добрососедских отношений и отнюдь не стремясь вложить оружие в руки соседа», предложил дополнить его несколькими пунктами, оказавшимися неприемлемыми для Советов. Этими пунктами были запрет государственной пропаганды, и соблюдение принципов верховенства международного права. Договор был подписан лишь 21 января 1932 года (и расторгнут Советским Союзом в одностороннем порядке 28 ноября 1939-го). Пока же Реландера весьма активно поддерживает проект «северного Локарно», предложенный в декабре 1925 года на заседании Лиги Наций представитель Финляндии профессор Эрих.

Rafael Waldemar Erich,10.6.1879 - 19.2.1946

Политик, дипломат. Премьер-министр Финляндии (15.3.1920 - 13.4.1921) 

Откуда же у Президента Реландера появилось это насмешливое прозвище «Лассе-турист», вынесенное в заголовок статьи?  Он отражает его напряженную работу в области установления добрососедских отношений с соседями.. Приведём перечень его зарубежных визитов. Всего их было пять:

21.5 – 24.5.1925 Эстония. Речь во время поездки скорее всего шла, в числе прочего, о возможном военном сотрудничестве, так как в числе одиннадцати членов делегации был и командующий вооруженными силами. Перед визитом президент сильно простудился и отправился в поездку с температурой 38.

  

19.6 – 21.6.1925 Швеция. Король Густав V встречает Президента в порту Стокгольма. Чрезвычайно важный визит, учитывая, что прежний президент Финляндии отказался от подобной встречи из-за нерешённого Аландского вопроса. Теперь конфликт был практически исчерпан, а потому ответный визит короля Швеции в Финляндию не замедлил последовать. 

21.6 – 23.6.1925 Латвия. Президент Янис Чаксте и десятитысячная толпа восторженных жителей в порту. Это был ответный визит – президент Латвии был в Хельсинки месяцем ранее.

Президенты Финляндии и Латвии Lauri Kristian Relander и Jānis Čakste

2.10 – 6.10.1925 Норвегия. Король Хокон VII встречает Президента в порту Осло. В столичном Гранд-отеле полиция задержала какого-то индуса, подозреваемого в подготовке убийства президента Реландера. Немногие главы Северных стран могу "похвастать" таким вниманием террористов к своей персоне! 

7.10 – 9.10.1925 Дания. Король Христиан X устроил пышное представление в Национальном театре, куда прорвалась и группа радикалов-коммунистов, пытавшихся раздавать прокламации, в которых Реландера называли капиталистом и буржуем, и петь Интернационал, однако, оркестр грянул гимн Дании, который был поддержан пением публики, заглушив таким образом хулиганов. 

Президенская чета и король Дании Христиан Х в музее Атенеум (Хельсинки)

 Все поездки, кроме визита в Эстонию, Реландер совершил в одиночестве. Его жене Сигне не слишком нравилась мысль о том, что придется постоянно находиться в чужой стране в центре всеобщего внимания. Зато дома она всегда была самой радушной хозяйкой. Эти визиты помогли укреплению авторитета молодого Президента среди политиков различных партий, а положительные отзывы иностранной прессы создали Реландеру имидж дружелюбного человека и значительно повысили узнаваемость страны на мировой политической карте. К тому же, поездки Президента как внутри страны, так и за её пределы и ответные визиты глав иностранных государств были отличным информационным поводом, часто и подолгу занимавшим первые полосы финляндских газет.

А вот государственный визит в Польшу не состоялся. Дипломатические отношения были установлены еще в 1920-м году, но сейчас поляки давили на Финляндию, призывая создать балтийский военный блок, однако, финны не желали подвергать страну угрозе с востока, по примеру других Балтийских стран, хоть и полагали Советский Союз опасным, а потому решили выдержать паузу в отношениях, не провоцируя русским созданием военных союзов. Вовсе не случайно должность посла в эти годы (1926-1927) занимал опытный дипломат (министр иностранных дел в пяти составах правительства) и доверенное лицо президента Реландера Ялмар Прокопе.

Hjalmar J. Procopé, 8.8.1889 - 8.3.1954

Политик и государственный деятель. Министр иностранных дел

Внутренняя политика занимала в деятельности Президента не менее важное место. Представляете, какая чехарда творилась во власти?! Правительства ежегодно, по замечанию самого Реландера «осыпаются во время первого же осеннего шторма», коммунисты мутят воду, необходимо строить и укреплять внешнюю политику страны и отношения с соседями – в первую очередь с прибалтийскими государственными, Финляндия принята в Лигу Наций, что тоже налагает определенные обязательства… Правительство Лаури Ингмана ушло в отставку 19 марта 1925 года, и 31 марта Реландер утвердил буржуазное правительство во главе с Антти Туленхеймо /Antti Tulenheimo/, проработавшее, впрочем, лишь до 10 декабря – Туленхеймо просил об отставке.

К 31 декабря всё того же 1925 года Кёусти Каллио /Köysti Kallio/ сформировал новый кабинет, состоявший из представителей Аграрного союза и Коалиционной партии. Но и этот кабинет проработал не слишком долго – в 1926-м парламент вынес ему вотум недоверия в связи с недостатками, допущенными в деятельности государственного завода боеприпасов в Риихимяки и формировании воинских припасов. Заседание длилось 11 часов, с двухчасовым перерывом, и всё это время Реландер провёл перед радиоприёмником в своём «турецком» кабинете в президентском дворце. 

После отставки правительства Каллио Президент делает интересный ход - он назначает премьер-министром представителя СДП Вяйно Таннера /Väinö Tanner/, которого, несмотря на разные политические платформы, очень уважает за ум и дальновидность. Таннер пытается создать коалиционное правительство, объединившись с центристами, однако, потерпев неудачу, формирует правительство меньшинства, состоящее лишь из членов СДП, и 13 декабря 1926 года представляет его программу. Уже на следующий день группа депутатов Коалиционной партии и аграриев выносят на обсуждение в парламенте вопросы по этой программе. Дебаты затянулись до самого утра (ещё одна бессонная ночь для президента), наконец голосованием 113-62 правительство меньшинства получило поддержку своей программы. Кстати, Реландер впервые в истории Финляндии утвердил женщину на посту министра – в правительстве Таннера министром социальной политики стала Миина Силланпяя

Miina Sillanpää, 4.6.1866 - 3.4.1952

Депутат Парламента Финляндии, министр социальной политики

Идея назначить женщину, как вспоминал сам Таннер, принадлежала его жене Линде, однако, связано это было с принятым 23 апреля 1926 года законом «О допущении женщин к государственной службе». Годом ранее Верховный суд страны вынес вердикт, согласно которому женщины уравнивались в правах с мужчинами при занятии определенных государственных должностей (в частности, в судебной системе). Стоит также упомянуть, что впервые в истории Реландер присвоил женщине звание коммерции советника. Этой женщиной в 1926-м году стала Ханна Парвиайнен /Hanna Maria Parviainen/ (управление заводами по производству фанеры).

Правые были возмущены решением президента, однако, более всего негодовали коммунисты, как местные, упрекая социал-демократов в бесхребетности и соглашательстве, так и советские – посол в Москве Антти Хакцель /Antti Hackzell/ докладывал Реландеру о чрезвычайно негативной реакции Кремля на новое правительство Финляндии.

Antti Hackzell, 20.9.1881 - 14.1.1946

Политический деятель, дипломат. Премьер-министр Финляндии 8.8.1944 - 21.9.1944

Эта новость была приятна Президенту: такая реакция Москвы вызвана ни чем иным, как осознанием того факта, что назначение социал-демократического правительства свидетельствует о достижении в стране внутриполитической стабильности. Щелчком по московскому носу стали и прошедшие в начале 1927 года консультации правительства и парламента, по результатам которых навязываемый стране договор о ненападении был положен под сукно. Реландер вздохнул с облегчением, заявив Прокопе: «Из этих переговоров о ненападении всё равно ничего путного не выйдет, так что лучше уж их вообще не начинать». Он был умным человеком и дальновидным политиком, Ларс Кристиан Реландер!

Но было трудно. Весной 1927 года Президент тяжело заболел (осложнение после гриппа, думали даже, что он умрёт), и страной 3,5 месяца управляли социал-демократы, даже традиционный в честь победы в Гражданской войне парад 16 мая принимал исполнявший обязанности Президента глава правительства Финляндии Вяйно Таннер.

Это событие, согласитесь, несколько двусмысленное, вызвало сильное недоумение и недовольство в обществе среди правых, и энтузиазм среди левых сил. Но правительство Таннера мирно (к вящему неудовольствию коммунистов) проработало один год – вот она, демократия! Спокойно и организованно прошли и очередные парламентские выборы (1-2 июля 1927) по результатам которых в парламенте возникла социалистическая фракция (20 мест), а социал-демократы получили 60 мест. Реландер вернулся к управлению страной 5 сентября, непременно решив участвовать в принятии бюджета, однако, ещё летом он неоднократно проводил консультации с Таннером на правительственной даче Култаранта.

Выздоравливающий Президент на даче Култаранта

Правительство Таннера работало весьма продуктивно, особенно же Реландера удивляло, как Таннеру удавалось противостоять принятию «неудобных» законов, в частности закона о реорганизации отрядов самообороны. Представители буржуазных партий тоже гадали – намерен ли он и дальше исполнять свои обязанности, или просто ищет повод уйти достойно. Оказалось, что ищет повод. Из-за возникшего спора с парламентариями относительно ввозных пошлин на товары народного потребления (правительство предложило их снизить, парламентарии отказались), Таннер 9 декабря 1927 года подал прошение об отставке. 

Йохан Эмиль Сунила – представитель Аграрного союза и глава министерства сельского хозяйства страны, был назначен следующим премьер-министром. 17 декабря он представил новое, на сей раз «аграрное» правительство, все члены которого, кроме трёх «профессиональных министров», были из парти Реландера. Несмотря на поддержку президента, правительство Сунила проработало ровно год – 13 декабря 1928 года оно получило вотум недоверия, и Сунила попросил об отставке. Это был тяжелый год – сильнейший неурожай, забастовки докеров по всей стране, выход Советского Союза на международный рынок торговли лесом, и, как следствие, усиление конкуренции – вот далеко не все проблемы, которые требовали немедленной реакции и решения. 

Кабинет министров Йохана Сунила (17.12.1927 - 22.12.1928)

Произошли ещё несколько событий, достойных, на мой взгляд, упоминания. Первое касается барона Маннергейма. Реландер упоминает в своём дневнике, что 10 декабря 1927 года к нему явился генерал-майор Вальден /Rudolf Walden/ с предложением в десятилетнюю годовщину Гражданской войны присвоить звание фельдмаршала барону Густаву Маннергейму, а Игнатиуса /Hannes Ignatius/ наградить Большим крестом ордена Белой розы. Хотя такие представления находились полностью в ведении Президента республики, Реландер решил проверить реакцию на них членов кабинета, проведя неформальные консультации во время одного из заседаний. Все высказались за то, что Маннергейма можно наградить Большим рыцарским крестом задуманного Президентом нового Рыцарского ордена «Меч Калевалы», однако, фельдмаршальское звание сочли чересчур «воинственным». В этом члены правительства оказались на редкость единодушны.

Наступило 29 января – день памяти начала Гражданской войны. Президент направил Белому генералу, находившемуся за границей, благодарственную телеграмму, как командиру, под чьим началом была одержана победа. Не густо. Время Маннергейма ещё придёт. 

Вторым событием 1928-го года, которое стоит отметить, стало принятие нового уложения об отрядах самообороны /шюцкор/ от 4 мая 1928 года вместо действовавшего с 1921-го. Согласно ему, для приёма в члены отряда необходимо было заручиться рекомендацией двух заслуживающих доверия лиц. Члены отрядов подчинялись военному командованию и обязаны были соблюдать армейские порядок и дисциплину. Одновременно было увеличено финансирование организации на местах. 

Реландер вновь предложил пост премьера социал-демократам, однако, те отказались. Правые также не были готовы формировать кабинет – в их стане полыхал «языковой скандал», правительство аграриев только что получило отставку, в общем – назревал правительственный кризис, что особенно разжигало ультранационалистические настроения в обществе (восхищались диктатурой Муссолини, говорили о несостоятельности демократии и самой идеи парламентаризма и т.д.). И тогда премьер-министром становится председатель партии Прогресса Оскари Мантере /Oskari Mantere/. 22 декабря его кабинет, состоявший из членов партии Прогресса, двух членов Коалиционной партии и нескольких профессиональных министров, был сформирован, оставшись, однако, правительством меньшинства. В своей деятельности Мантере сосредоточился на улучшении материального обеспечения государственных служащих.

Кабинет министров Оскари Мантере, Manteeren hallitus (22.12.1928 - 16.8.1929)

На фото (слева по часовой стрелке):  Emil Linna, Niilo Mannio, Hugo Relander, Uuno Brander, Aimo Cajander, Oskari Mantere; во главе стола Lauri Kristian Relander; Lauri Ingman, Jalmar Castrén, Hjalmar Procopé, Kyösti Järvinen, Toivo Kivimäki, Oiva Huttunen; в глубмне справа Eino Ahla

Цель виделась весьма благородной – искоренение коррупции, стимулирование образования и улучшение социальных условий для государственных мужей. Но время для реализации было выбрано крайне неудачное (см. выше). Естественно, парламент (особенно фракции аграриев и социал-демократов) выступил против инициативы правительства о повышении вознаграждения для государственных служащих, попросту прервав выступавшего с докладом премьера. И тогда президент Реландер принимает решение о роспуске парламента. Решение, надо сказать, неоднозначное, но таким образом президент давал понять правым партиям, что пора прекратить свою «языковую войну» и вернуться к более важным делам. 

После внеочередных парламентских выборов 1-2 июля 1929 года кабинет был распущен на первом же заседании нового состава парламента 1 августа, как не получивший поддержки. Президент, по традиции, провел совещание с главами парламентских фракций, вновь убедившись в невозможности создания правительства большинства. И следующее правительство вновь формировал Кёусти Каллио – Аграрный союз имел в этом составе наибольшее за всю историю фракции число представителей – 60 мандатов, впервые опередив традиционно имевших большинство в парламенте социал-демократов.

Президент Финляндии Lauri Kristian Relander и премьер-министр Köysti Kallio

06.12.1929 Tuomiokirkko 

Закон о помиловании и освобождении от наказания всех принимавших участие в гражданской войне 1918 года на стороне красных и осужденных за это, или связанные с этим деяния был принят в апреле 1927 года с перевесом в два голоса – 96-94. Реландер находил принятие закона правильным. Всем заключенным возвращена свобода, осужденные восстановлены в правах и с них сняты все прочие ограничения. Таким образом, в политику возвращались крайне левые – прежде всего запрещенные коммунисты, действовавшие, впрочем, как и раньше, через Социалистическую рабочую партию и другие организации леворадикального толка (сама Коммунистическая партия была по=прежнему под запретом). После выборов 1929-го года их число в парламенте достигло 23-х человек, представленных Социалистической партией рабочих и беднейших крестьян. Таким образом, коалиция коммунистов и социал-демократов, имея 1/3 голосов в Парламенте, могла, согласно действующему законодательству, блокировать принятие любых законов. И они заблокировали. Заблокировали пакет частично ограничивающих права и свободы граждан антикоммунистических поправок, переданный Реландеру представителями праворадикального Лапуаского движения, своей главной задачей ставившего противостояние коммунистической угрозе. Историки и эксперты дружно ставят в вину Реландеру то, что он поддерживал это движение, особенно на начальном этапе.

Президент Реландер здоровается с одним из руководителей Лапуаского движения 

Вихтори Косола /Vihtori Kosola/ и приглашает его в свой автомобиль

Но ведь следует помнить, что Ларс Кристиан Реландер был председателем Аграрного союза, а его партия имела в парламенте 1920-1930-х годов самую крупную фракцию, опередив в 1929 году даже социал-демократов (60-59, что, правда, не помогло провести с первой попытки пакет законов, известных как kommunistilait). Финляндия оставалась аграрной страной – согласно статистике, в 1930 году в городах проживали 671845 человек, в сельской местности – 2995222 человека. 

Лапуасцы угрожали всеобщей забастовкой и открытым неповиновением в случае, если предложенные их представителями законы не будут приняты. Обстановка накалялась, и парламент /исключительный случай/ собрался для обсуждения пакета поправок в начале июля. Правительство Каллио озвучило пакет поправок и получило вотум доверия парламента, однако, предпочло сложить с себя полномочия, и 4 июля 1930 эстафету принял новый кабинет под руководством Пера Эвинда Свинхувуда /Per Evind Svinhuvud/, поддерживаемого лапуасцами. 

Чтобы доказать серьезность своих намерений движение Лапуа 7 июля провело в Хельсинки так называемый «крестьянский марш», собравший более 12 000 человек, прибывших из разных уголков страны.

Сильная левая коалиция выступила против поправок, поэтому часть их (в частности, Закон о государственной безопасности) не была принята. В этой ситуации президент Реландер воспользовался своим правом и 15 июля распустил парламент, а 31 июля утвердил принятые парламентом поправки. Новые парламентские выборы были назначены на начало октября, и число проголосовавших на них впервые превысило один миллион человек. Народ втягивался в политику, существенно склоняясь при этом вправо (в отличие от Германии, где социалисты Веймарской республики уверенно лидировали). Правые буржуазные партии получили большинство в парламенте Финляндии, и в октябре все поправки и Закон о Безопасности были приняты и утверждены Президентом Реландером 18 ноября. Коммунистическая угроза была в очередной раз ликвидирована – крайне левые партии были запрещены, их члены ограничивались в избирательном праве, печатные органы закрывались. Более 320 журналистов и редакторов газет были арестованы и приговорены к различным срокам заключения. Были разгромлены и традиционно функционировавшие в рабочей среде спортивные общества – 157 организаций были закрыты, в том числе и крупнейшая в Финляндии Helsingin Jyry.

Команда Helsingin Jyry на Спартакиаде в Москве. 1928 год

Как писали в те дни советские пропагандисты - в стране наступила реакция… Впрочем, не всё так страшно – Закон о Безопасности имел ограниченный срок действия и был благополучно отменён в 1935-м году. 

Следует отметить, что и Лапуаское движение к концу года потеряло своих сторонников, разочарованных популизмом его лидеров и их уклоном в экстремизм. Убийство главы муниципалитета Хейнявеси социал-демократа Онни Хаппонена /Onni Happonen/ и похищение 18 октября Президента Стольберга с супругой вызвали сильное негодование среди населения, и движение потеряло поддержку и множество сторонников. В 1931 году из Народного движения организация превратилась просто в «общественную», хотя и продолжала активно влиять на политическую жизнь страны, устраивая различные провокации (напр. мятеж в Мянтсала), о чём мы подробно расскажем в следующей статье. 

Пока же страна подошла к очередным президентским выборам. Политическая карьера Реландера была окончена – проводя свою линию без оглядки на партию, он лишил себя поддержки влиятельных сторонников. На внутрипартийном голосовании он сильно проиграл главе Аграрного союза и своему извечному оппоненту Кёусти Каллио (87/63) 

"Оплот демократии" Каарло Юхо Стольберг выдвинул свою кандидатуру от Национальной партии Прогресса, и основная борьба за президентский пост развернулась между ним и председателем правительства Пером Эвиндом Свинхувудом (Коалиционная партия), заручившимся поддержкой лапуасцев. Последние вновь грозили выступлениями и забастовками, поговаривали даже о втором "крестьянском марше", а командующий силами самообороны (шюцкор) генерал Лаури Мальмберг /Lauri Malmberg/ прямо докладывал Президенту, что не может гарантировать безопасность в стране в случае победы Стольберга на выборах. Поэтому, когда в третьем туре голосования выборщиков победу с перевесом в два голоса одержал Свинхувуд (151/149), все вздохнули с облегчением. А кое-кто и с радостью - перед движением Лапуа открывались некие перспективы во власти! Зря обольщались, новый Президент сразу указал им свое место, заявив в своей речи по случаю избрания главой государства, что консультации по вопросам нового правительства будет проводить лишь с представителями парламентских фракций. И, как отмеил в совём дневнике Ларс Кристиан Реландер, - "Дело Родины было спасено. Общественные приоритеты должны возобладать над собственными эгоистическими устремлениями"

Президенты Финляндии Lars Kristian Relander и Per Evind Svinhuvud. 1931-й год.

Он успел многое и спокойно отошел от дел. Когда его супругу спросили, что она чувствует после того, как шесть лет президентства её мужа остались позади. Как будто внезапно прервался бурлящий поток, как на Иматранкоски - ответила Сигне Реландер. 

Известно, что Президент не расставался с пишущей машинкой, записывая всё, с чем ему довелось столкнуться во время бурной политической карьеры. Доверенные бумаге сохранились никогда высказанные им вслух замечания, комментарии, разъяснения, элоквенции, восклицания и антитезы. Задумав опубликовать свои дневниковые записи, он внезапно столкнулся с резкой критикой со стороны самых известных политиков страны. Даже его друг Яльмар Прокопé просил его подождать с публикацией, а лучше вообще отказаться от нее на неопределенный срок - слишком многих действующих политиков могли коснуться эти воспоминания, слишком много подковёрных интриг могло выйти наружу. Лишь через два десятилетия пришла очередь дневников оправдываться за его действия и объяснять его поступки. Но времена изменились, страна пережила страшную войну, выплатила огромные репарации, произошла частичная смена политического курса - и дневники Реландера не заинтересовали более публику. Президент Финляндии Лаури Кристиан Реландер так и остался самым малоизвестным политиком и главой государства. Но несмотря на это, памятник ему как нельзя лучше символизирует вклад этого политика в укрепление демократии в Финляндии, в создание основы, на которой и сегодня зиждется стабильность и благополучие страны.

 Источники:
https://sananvapauteen.fi/artikkeli/904
http://www.blf.fi/artikel.php?id=628
https://agricolaverkko.fi/vintti/julkaisut/historiakone/vuosi.php?vuosi=1904&teema=3
https://valtioneuvosto.fi/tietoa/historiaa/hallitukset-ja-ministerit/raportti/-/r/v2
https://www.apu.fi/artikkelit/suomen-presidentit-sarja-relander-oli-sovittelija
http://www.kurkijoki.fi/
Relander, Lauri Kristian. Presidentin päiväkirja: 1, Lauri Kristian Relanderin muistiinpanot vuosilta 1925-1927. WEILIN & GÖÖS, 1967
Потемкин В.П. История дипломатии, том 3. Директ-Медиа, Москва, 2015

Virkkunen, Sakari. Relander: hymyilevä presidentti. Otava, 1979

Фото: Из открытых источников